1) Имя, фамилия.
Людвиг Белмейн.
2) Прозвища.
-
3) Пол, возраст, дата рождения.
Мужчина 33 лет. 15.07.1969
4) Кто вы?
Шаман (пр.)
5) Внешность.
Рост: 187 см.
Вес: 86 кг.
Ему нет ещё и сорока – мужчина в самом расцвете сил. Но белые, словно запорошенные инеем виски, серебряные пряди в огненно-рыжих волосах и затаённая грусть в пронзительно-зелёном взгляде делают его старше лет на десять. Тот же самый эффект дают и морщинки в уголках глаз, и тревожная морщина на прежде гладком, высоком лбу. Высокий рост и стройная фигура, несомненно, делают его привлекательным. Но на коже нет того золотистого загара, что так нравится женской половине человечества, да и не может быть никакого загара у человека, который почти двадцать семь лет прожил на севере, там, где полгода царит ночь, и полгода – день. Широкие плечи и длинные стройные ноги говорят, тонкий, чуть длинноватый прямой нос, густые, но не кустистые, брови и чуть неправильные черты лица, - в целом этот человек вряд ли привлечёт чьё-то внимание там, где этими чертами внешности обладают едва ли не всё население. Пожалуй, от коренного населения Исландии Людвига отличают лишь необычный для севера цвет волос и глаз, да что-то неуловимо английское в движениях. Всё-таки первые два года жизни на своей родине, в Англии, не прошли для мужчины даром. Хотя никакого акцента в его мягкой, бархатной речи не наблюдается, любой исландец скажет, правда, не сразу, что этот человек – иностранец.
В последнее время увлечение историей и умение шить привели к тому, что Людвиг сам стал делать себе одежду. Ладно бы это была обычная одежда – но нет! Порой его принимают за актёра со съемок какого-то исторического фильма – настолько необычен его внешний вид. Брюки из довольно плотной ткани, рубашки с необычным воротником-стойкой – с этим ещё можно смириться. Но с жилетками моды восемнадцатого-девятнадцатого веков? Со странным галстуком, который при ближайшем рассмотрении оказывается шейным платком, заколотым золотой брошью? С сюртуками? Нет, право, это больше напоминает маскарад. Да и тяжёлая трость, внутри которой прячется тонкий гибкий клинок шпаги только вносит ещё больший раздор в эту картину. Мелочи вроде лайковых перчаток или цилиндра ещё могли бы «пройти внешний контроль», но… Но Людвиг не хочет становиться как все только потому, что «все» так хотят.
6) Характер.
C момента своего детства, которое Людвиг нынче вспоминает с ностальгией, мужчина изменился. Но это естественно для человека – меняться с возрастом. Исчезла юношеская предрасположенность к изменениям. Исчез юношеский же идеализм. Со смертью жены и сына погибла какая-то частица Людвига, неуловимо важная, из-за которой он, в сущности, целый год не был собой. Лишь отчаянная любовь ко второму сыну, напоминавшему мужчине себя в юные годы, помогла тогда справиться с глухой и чёрной тоской. Помогла выжить и встать на ноги, снова вдохнуть запах жизни и забыть ту заляпанную кровью квартиру. Но не полностью забыть. Иногда прошлое посещает его в кошмарах, заставляя задыхаться под тонким одеялом и в ужасе пытаться проснуться. Внутренние душевные метания тоже не прибавляют особой радости. Да и вообще Лю кажется, что теперь единственное, что заставляет его улыбаться – это сын. Нынче серые краски жизни разбавляются детской акварелью, и пока существует на свете эта акварель, будет существовать и он.
А в целом… если подумать – как мало можно сказать о человеческом характере! Он ведь так многогранен, что ни один кристалл, даже самый сложный, кажется рядом с ним лишь дешёвой подделкой. Что обычно спрашивают родители у дочери, когда та собирается выходить замуж? «Он пьёт? Он курит?». Людвиг пьёт, но пьёт редко, и исключительно виски или вино. Пьяницей его назвать нельзя. Попытки прикурить же кончаются удушливым кашлем – так что от мужчины никогда не пахнет табаком. «У него хорошие манеры?». О да, хорошие, - он пропускает женщин вперёд, уважает стариков, не обижает слабых. Физически. Может, иногда слишком ярко блеснут зелёные глаза, когда Людвиг мысленно отпустит едкое замечание по тому или иному поводу, причём такое замечание, которое отнюдь не предназначено для чьих-либо ушей. «У него есть странности?». О, странностей у него предостаточно. Если, конечно, странностью не назвать его самого. Он любит вязать и шить, и не очень-то стесняется в этом признаться. Порой он, когда думает, что его никто не видит, разговаривает «сам с собой», на самом же деле – с Кальцифером. Одевается более чем странно. И не собирается идти на поводу у общественного мнения. Но, однако, не лишён той доли романтизма, на которую обычно западают не только молодые да глупые. Однако Людвиг не делает из своего прошлого фетиш. Он вообще предпочитает не рассказывать о своей жизни, но если его долго и упорно расспрашивать – не станет ничего скрывать.
7) Биография.
Место рождения – Лондон, Великобритания. Место проживания на данный момент – Токио, Японский архипелаг.
Детство.
Семья Людвига перебралась в Исландию, едва мальчику исполнилось два года. Мать его и отец – оба – профессиональные переводчики скандинавских языков – решили взяться за изучение исландского, одного из самых богатых языков мира. Они были сторонниками идеи, проповедующей – язык нужно изучать на его родине. Казалось бы, сказано – сделано, они могли бы оставить сына родственникам и уехать на север, но семейная чета Белмейн была не такова. Они хотели сами вырастить ребёнка, воспитать в нём «дух настоящего мужчины», и ни в коем случае не лишать родительской любви. Поэтому, подождав, пока мальчик не станет достаточно взрослым, чтобы перестать требовать еженощного бдения, и скопив ещё немного денег, они собрались – и уехали.
Исландия встретила их приветливо. Правда, возникли некоторые трудности с вопросом получения гражданства и визой, но вскоре этот вопрос был решён, и они поселились в одной из деревень. Города семья отринула по той причине, что «на природе» будет лучше - и им, и их сыну. И потянулись неторопливые года… Аннабель и Саймон общались с местными жителями, что-то записывали, постоянно что-то спрашивали, куда-то могли пропасть, причём надолго, а Людвиг сначала сидел в доме соседки вместе с её сыном, потихоньку воспринимая традиции и уклад жизни исландского населения, а потом стал бегать по деревне и её окрестностям с другими ребятишками, помогая по вечерам и утрам матери с хозяйством. Мальчик рос гораздо более спокойным, чем другие дети, и хозяйственным.
Вскоре он пошёл в школу, и до третьего класса ничем особым не выделялся – уровень знаний у него был практически на том же уровне, что и у других детей. Но к началу четвёртого года обучения Людвиг стал проявлять гораздо больше интереса к гуманитарным наукам, нежели к практическим. В сущности, он мог дать фору любой девочке его возраста в умении шить или вязать, но вот в классе математики он зачастую оставался едва ли не самым последним. Но этот вопрос решили, пригрозив – или Лю учит математику как следует, или его исключают из школы. Мальчик с тяжёлой душой взялся за зубрёжку.
Чтобы как-то лучше воспринимать ставшие ненавистными учебники с цифрами, мальчик запихивал их в сумку и шёл к берегу океана – учить предметы около воды оказалось почему-то гораздо легче. Тогда-то, в один из коротких осенних дней, он и познакомился с Кальцифером. Встреча эта произошла на грани сумерек, к тому же над беспокойной водой Атлантики невесть от чего поднялся туман, поэтому Людвиг сначала не осознал того факта, что он на берегу не один. А когда осознал, даже не испугался – в самом деле, какая опасность может подстерегать его здесь, когда ни одного незнакомца нет вообще на сотни километров?
Он соткался из тумана и океанской воды и пены – небольшая ярко раскрашенная птица, казавшаяся пятном краски на чёрно-белой фотографии. Сначала дух некоторое время висел в воздухе, а потом начал двигаться, приближаясь к мальчику – тогда-то тот его и заметил. Бессмертная душа и смертный человек смотрели друг другу в глаза и не улавливали ни единой капли зла во взглядах. Только любопытство. Потом они заговорили, и разговаривали очень долго – пока на чёрном небе не показался из-за облаков бледный диск луны и не протянулась по успокоившейся океанской глади дорожка из лунного серебра. Тогда они разошлись, договорившись встретиться вновь – завтра, на том же месте. Мальчик унёс с места неожиданной встречи радость и предвкушение в душе, а дух – удовлетворённость и одному ему понятные эмоции.
Потом закрутились-завертелись полные новых достижений, познаний и чувств дни. Кальцифер показывал Людвигу истинные чудеса Исландии, её душу, её настоящее «Я» - в чём-то жестокое, в чём-то прекрасное, но однозначно завораживающее. А мальчик учил духа вновь вспоминать чувства, вновь учиться радоваться самым простым вещам. И были и полуночные бдения на скале, высящейся над бушующими холодными волнами, и заплывы по заливу вместе с касатками, после которых стучали зубы, а в сердце наливалось и дрожало что-то на удивление мягкое и будоражащее, и спуски в горные долины, где росли чудные и красивые растения.
И это было детство.
Юношество.
Родителям казалось, что их сын не меняется. Нет, он, конечно, вырос, стал выше, не так уже напоминал ребёнка, скорее юношу, но в душе он оставался таким же. Спокойным, хозяйственным, чуть смешливым. Что же, они были правы. Период подросткового кризиса у Людвига так и не наступил – а может и наступил, но быстро прошёл. Увлечения оставались теми же, разве что к ним добавилась несомненная любовь к истории и попытки воссоздать старину собственными силами, характер – тоже. Разве что… да, надо признаться, супругам Белмейн, перешагнувшим уже пятидесятилетний возраст, очень хотелось внука. И их беспокоило, что их сын, которому на тот момент было уже шестнадцать, до сих пор не оказывал никакого особого внимания ни одной девушке в деревне. Может быть, Людвигу никто из них не нравится? Людвиг ответил, что нет, нравятся, но как друзья, не больше. Тогда, решили Саймон и Аннабель, надо переехать в город. Без сомненья, жизнь в деревне хороша, но надо же и сына «вывести в свет», подготовить к поступлению в институт или университет, да и посетить наконец миграционный центр. Как и четырнадцать лет назад, они поступили по принципу «сказано – сделано», и через два дня после разговора с сыном о девушках они продали дом, собрались и уехали.
Людвиг едва успел сообщить об отъезде Кальциферу, но тот воспринял всё на удивление спокойно. Юноша впервые ощутил что-то вроде раздражения на духа, бывшего его спутником больше четырёх лет. Поэтому ушёл, не сказав последнее «прощай», в полной уверенности, что они больше никогда не увидятся и в бессильной злобе – на себя.
В городе Людвиг освоился намного быстрей, чем ожидали родители. Во всяком случае, он не ходил по улицам с глупым выражением лица и не тыкал ни во что пальцем в первые дни. А через две недели уже и вовсе перестал походить на провинциала. На удивление успешно сдал экзамены и поступил в университет на факультет истории. Жизнь, чуть сменив свой ход, всё же текла как и обычно, может, только чуть быстрей.
А ещё через два года в городе появился Кальцифер. Однажды Людвиг вернулся в съёмную квартиру, а дух уже ждал его там, словно и не было ничего – ни отъезда, ни той холодности при прощании. Правда, характер их общения немного сменился – но, в конце-концов, Лю уже перестал быть ребёнком. Проявив в семнадцать лет первый раз свой характер и заявив, что он съедет на съемную квартиру и будет сам зарабатывать на рыбу и воду, молодой человек показал, что не будет во всём и всегда зависеть от родителей. И что, собственно, они не имеют более никакого права распоряжаться его жизнью. Нет, прощание с семьёй не было резким, наоборот, оставило лишь светлые воспоминания.
Взрослая жизнь.
Он закончил университет, но поступил на работу не по специальности – продавцом-консультантом в ателье. Через два года Людвиг уволился и на заработанные и накопленные деньги открыл своё ателье – правда, несколько специфичное. Поначалу он сам выполнял некоторые заказы, теперь же брался только за некоторые – остальные выполняли работники. Ателье не то чтобы процветало, но всё же приносило прибыль – вполне достаточную, чтобы жить на среднем уровне жизни. Женившись спустя три года после открытия ателье на любимой девушке, он думал, что теперь всё будет так, как надо – свой бизнес и уже вполне реальный ребёнок в животе жены казались ему незыблемыми китами спокойной и счастливой жизни. После рождения близнецов, которых счастливые молодые родители назвали Виктор и Александр, эта уверенность стала ещё крепче.
Смерть.
А потом всё разбилось – разбилось на сияющие и слепящие осколки оказывавшегося таким шатким мира. Это случилось в ноябре – мальчикам тогда едва исполнился год. Оставив Александра с женой и взяв Виктора на прогулку – дети не любили гулять вместе, он не знал, что в этот день всё изменится. Небо было голубым-голубым, воздух дышал морозной свежестью подкрадывающейся зимы, сын радостно вертелся на руках, а Кальцифер, к тому времени ставший кем-то вроде старой, ворчливой и любящей тётушки, летел рядом, время от времени отвлекаясь на ворон, резвившихся между ветвями дерева.
Людвиг и сам тогда не понял, что заставило его вернуться раньше времени – возможно, щемящее чувство опасности, занозой засевшее под сердцем. Оставив сына с соседкой, сидевшей на лавочке возле дома, мужчина поспешил на третий этаж, перепрыгивая через ступеньки и с ужасом ощущая, как воздух сгущается, становится тяжелей. Он распахнул дверь квартиры – она оказалась не заперта…
На щеку упала густая капля тёмно-алой крови. В воздухе витал запах смерти. На стенах, на полу, на потолке – повсюду была кровь, тёмно-алая и ярко-красная. Подавив приступ дурноты и ощущая, как кружится голова, Людвиг шагнул вперёд и на негнувшихся ногах подошёл к полуоткрытой двери спальни. Там было то же – кровь, кровь, кровь, тяжёлый запах и ещё что-то светлое на стенах. Мужчина закрыл дверь и прислонился к ней спиной, закрыв глаза и ожидая, пока перестанет крутится калейдоскоп цветной радуги на чёрном фоне. Потом сделал три шага и распахнул дверь кухни.
Здесь крови было больше. Гораздо больше. На полу образовалась небольшая лужица, в которой плавало что-то, что ему не хотелось рассматривать. А на стенах… К стенам были пришпилены серебряными столовыми приборами части тела его жены и его второго сына.
Людвигу стало дурно и он потерял сознание.
Потом было следствие. Потом был адвокат. И была соседка, доказавшая, что он невиновен. И был длинный год, в течение которого искали убийцу, а Людвиг врал своему сыну, что мама и братик просто уехали, но они скоро вернутся. Он всё ещё не мог поверить. Не мог осознать…
А жизнь тянулась своим чередом. Всё так же работало ателье, всё так же спешили на работу люди, студенты всё так же собирались после лекций в парках, и всё так же плясали в тёмном зимнем небе танцующие огни Северного Сияния.
Убийцу так и не нашли. А похороны того, что осталось от его жены, прошли тихо.
Кальцифер и немногие друзья и знакомые не трогали его. Родители вообще недавно уехали в Японию, оставив дома телефоны и ноутбуки – хотели отдохнуть на природе юга. Все старались как можно меньше напоминать о трагедии. Кто-то пытался его подбодрить, но у него ничего не вышло. От чёрной меланхолии и мыслях о самоубийстве Людвига спасал только сын – смышлёный мальчуган, который, впрочем, стал замечать, что с папой что-то не так. Но Лю боялся рассказать ему, что мамы больше нет.
И тогда это сделал Кальцифер. Втайне от Людвига он рассказал мальчику, которому тогда было всего три года, всю правду, опустив лишь пугающие подробности, которые даже бывалых сыщиков заставляли бледнеть. Конечно, ему не следовало так поступать, но дух устал от вечных недомолвок и недосказанности. Ему хотелось ясности.
Людвиг не рассердился. Наоборот – даже поблагодарил Кальцифера и увёл плачущего сына в другую комнату, где впервые за последний год заплакал. И – ощутил, как странная тяжесть на сердце становится всё меньше и меньше, пока не исчезает совсем.
Жить стало легче.
Жизнь после смерти.
Жить стало легче. Намного легче. Когда исчезла ложь и мужчина смог наконец отпустить от себя то, что так долго пытался к себе привязать, когда маленький сын, проплакав всю ночь, успокоился и только иногда шмыгал носом, вспоминая маму, Людвиг решил уехать. Всё-таки слишком тяжело было здесь, в Исландии, где прошла вся его сознательная жизнь. И по примеру своих родителей, больше двадцати пяти лет назад переехавших в другую страну, он собрал вещи, взял сына, продал квартиру и уехал.
К родителям. В Японию.
8) С собой.
Трость, шляпа, недавно купленная подвеска в виде ворона.
9) Оружие, артефакты.
Шпага (внутри трости), она же - артефакт.
Артефакт два - клубок красных ниток. Носит гордое название "Нити Судьбы" и предназначен для выведения хозяина из лабиринтов\лесов\и прочих мест, где оный хозяин имел несчастье заблудиться. Распознаёт типы фуриёку и нагло требует 5000 оной. Перед использованием капнуть кровью. Если клубочек узнает кровь хозяина - поползёт в сторону выхода. Нет - останется на месте.
Артефакт три - небольшая (8 см.) стеклянная модель корабля "Летучий Голландец". Стекло небьющееся и не плавящееся. Позволяет перемещаться на небольшие расстояния - до 20 км. по воздуху. Естественно, чем больше фуриёку в него вложено, тем больше он вырастет. Максимальная планка - 150 000.
10) Умения, навыки.
Неплохо готовит, шьёт, вяжет, фехтует. Читает, пишет, разговаривает на исландском, английском, японском (пока не так хорошо, как на первых двух). Историк по образованию со всеми вытекающими последствиями. Неплохо разбирается в бухгалтерии. Иногда рисует (карандашные наброски).
11) Способности.
Предполагаемое бессмертие.
12) Атаки.
Название: Единение
Описание: единение Людвига с Кальцифером. При этом мужчина получает возможность довольно быстро передвигаться и небольшой контроль над водой. Возможно комбинирование этой атаки с другими
Затраты на приём: 7 000
Урон, который причиняет противнику: самый различный
Название: Дорога Сна
Описание: «Закружился вихрь, в середине которого ясно угадывались черты гигантской птицы. Чуть сзади и сбоку стоял Людвиг, в руках у которого находилось что-то вроде сферы такого же цвета, как и вихрь - серебристо-серого, как туман. Вихрь двигался не только вокруг своей оси, но и в направлении противника. Вот он захватил его, но не закружил, а наоборот, заставил остановиться и замереть, чтобы потом опуститься на землю, будучи погружённым в глубокий сон»
Затраты на приём: 7 000
Урон, который причиняет противнику: Погружает противника в сон
Название: Стрелы Льда
Описание: если поблизости есть вода, эта атака её заморозит. Лёд примет форму стрел, которые направятся в противника. При соприкосновении с живым существом распространяют холод
Затраты на приём: 6000
Урон, который причиняет противнику: Если противник не сумеет увернуться - рискует получить не только ранения от стрел, но и обморожение
Название: Буря
Описание: вызов водяной бури. Сначала - преобразование кислорода и водорода, находящихся в воздухе, в воду, затем - собственно буря, сметающая всё (или почти всё) на своём пути. Длительность - 5 минут
Затраты на приём: 1 000
Урон, который причиняет противнику: самый различный
13) Информация о духе\шамане.
Кальцифер. Дух, точный возраст скрывает – наверно, кокетничает. Говорит, что мужского пола, но на этот счёт имеются подозрения. Чаще всего является в облике тупика (с ударением на «у») – летающей водной птицы с тупым клювом, раскрашенного у основания в жёлтые и красные полоски. Для того, чтобы его любимую персону никто ни с кем не перепутал, каким-то образом нацепил на шею красный галстук-бабочку, - теперь не может снять. Иногда «превращается» в светящийся мерным голубым светом шар, порой с глазами и хвостом. Но истинный же облик… истинный облик этого духа далёк от повседневного примерно так же, как и грозный полосатый тигр от мурлыкающей домашней киски.
Это птица. Огромная птица с крыльями из снега и льда, с холодным тускло-голубым оперением. Глаза птицы – тёмные, как океанские глубины, с необычным зрачком, отливающим цветами Северного Сияния. Такого же цвета и хвост, похожий на хвост Жар-Птицы из русских сказок и былин, только он у Кальцифера короче и не такой пышный. Клюв, короткий и острый, ничем не напоминает клюв у «мини-версии». А алая бабочка на шее у тупика превращается в роскошное алое ожерелье из неожиданно горячих как огонь перьев.
Характер духа оставляет желать лучшего. Нагл, самовлюблён, к тому же нарцисс, но одновременно и дико трогателен. Впрочем, это – не более чем оболочка, под которой скрывается мудрое древнее существо. Порой Кальциферу кажется, что он знает всё (абсолютно всё), и ему очень не нравится, когда его начинают тыкать носом в ошибки. Любую критику он принимает в штыки. Однако, будучи по натуре довольно резким, дух выбрал себе весьма необычное хобби. Он любит песни. Неважно, какого года и какого автора, главное, чтобы нравились и имели смысл. Порой он напевает их, и, надо сказать, делает это весьма умело.
14) Связь.
С собой свяжусь.
15) Пробный пост.
Отсутствует.